«Привет, жена. Хотел начать я по-другому,
Хотел сказать в лицо, и выпрыгнуть в окно…
Но подкатившему внезапно к горлу кому
Заменой только это жёсткое письмо.
«Иди ты на х..й!» – по-мужицки, по-простому.
«Я ухожу» - интеллигентнее… И всё ж
Ты крепче лома, ты приём против приёма!
А я устал от этих непонятных рож…
Бывает, дуешься ты, втягиваешь губы –
Я корм для рыб в тебя бросаю второпях.
Когда ж горят дичайше в воскресенье трубы –
Ты добавляешь к ним давление в ушах!
И приходя домой – ведь первое, что вижу –
Твой силуэт и что-то твёрдое в руке!
И пламя ада твои ступни лижет…
И дьявол, свергнут, тихо плачет в уголке…
Ещё неделя – и, клянусь, возьму в угаре
Тебя и в речке Ниагаре утоплю!
Там крокодилы с бегемотами в запаре
Тебя всенепременно примёт за свою!
Пускай твоё мозг сожрут медведы-и!
Пускай утащат осьминоги в глубину!
Да, ты ныряешь не топориком, но в трахе
Ты постепенно приближаешься к бревну!
Твой статус «женщина» - настолько же условно,
Насколько говорят «автомобиль Ока»!
И этот стих мой неуклюж настолько ровно,
Чтобы сказать – ариведерчи, бл@@ь! Пака!»
И, дописав эти отчаянные строки,
Он прокрутил в воображеньи этот день.
Как шеф кричал про предусмотренные сроки…
И как укладываться в сроки было лень…
А за окном темнело небо постепенно,
И соблазняло светом вывески бистро…
Вот зашумел народ об окончаньи смены…
Он взял листок…
Скомкал и выбросил в ведро!
И телефонный номер набирая,
Он протирал рукой уставшие глаза…
Подняли трубку…
«Здравствуй, дорогая!
Я буду дома где-то через полчаса!»