Вспомнилась мне как-то стою на остановке, достаю сигарету закуриваю, на улице моросит траурно-серый дождь, такой который заливает на неделю, а то и две. Мимо прохожих сотня слоняется туда сюда, думаю, про себя, что ж я им плохого сделал, что они меня так ненавидят.
Да может, и было за что, но ведь не все сразу, это мысль проскочила мне как фантазийное предположение, что прохожие растрелотряд на моей казни. И вот они бегают, выстраиваются в шеренги или как-то в линейку не могут разобраться, где их стрелки, где те санитары, которые мне бы вставляли шприц с морфием, что бы я уснул и мой мозг не смог больше бороться с раной, а где мешки для трупа или веревки.
Так я завис на несколько минут, а то может и 10, я представлял, как словно разбитое яйцо из дырки от выстрела, на груди выбрасывается густая и брызги жидкой крови. Я думал, что получилась бы красивая картина, если рядом в метрах 50-ти стояла моя мать и друзья, которые с унылыми лицами наблюдают мое предсмертное поведение, а я слегка улыбаюсь им, о чем-то думая. Думаю я, о том кем бы я мог стать, если бы меня не расстреляли и что этот расстрел, наверное, самое лучшее, что могло со мной случиться в жизни, я думаю, что я бы принял смерть.
И я уже впускал в себя старушку, она легонько мне шепчет на ухо - «ты боишься, что твоя мать сойдет с ума и покончит жизнь самоубийством»... а рядом прохожие зеваки перемыливают между собой, мол, за что парня?! «Чего такого сотворил, ведь у нас в Росси, а тем более в Томске смертная казнь отменена?». И так кто о чем, кто-то говорит, что только в сказках такое видел... – «машина берегись», - смех детский, - «что здесь делают дети?», - «увидите детей», улица все больше и больше наводнялась людьми, и все смотрят на меня с жалостью, мол, сынок такой зеленый и за что ж тебя, как тебя угораздило.
Шепчет толпа, гудит, словно рой пчел, а над моей головой нависал нимб, я словно Христос которого вот-вот распнут на кресте, и станет он сыном бога. Я посмотрел на Свята, он краем губ улыбнулся, как бэ намекая, что все там скоро останемся, пытается перебраться через ограду, что бы дать мне сигаретку да стакан водки, что б я последний раз на Земле мог насладиться никотином и алкоголем, да его охранники не пускают, слышу как кричать мать моя, ей плохо она рвется, кидается на охранников, они с такими не церемонятся, подумал я, чего ей надо, стою на расстреле, вот-вот убьют, чего тут метаться... мои размышления, оборвал пронзительный стон женщины, это была моя мама, ей походу всадили, чего-то внутримышечно и она обмякла и повалилась навзничь.
Один зевака самый дерзкий понял, в чем я виноват и давай кричать офицерам, что б те быстрее растрелотряд подготовили к расстрелу, кричит, что, такие как я, уроды да твари, мрази!!! Не должны рождаться нужно и мать твою расстрелять, и я слышу из толпы еще одного. Кричит, «кончай его, чего ждете!?», он падший ему одна дорого в ад здесь среди людей ему делать нечего, третий за ним сосед мой, восклицает, а за что паренька то? Ему тот первый отвечает, лучше и не знать, Семен Иванович, лучше бы вы вообще не знали этого человека, он демон, выродок проклятый всё его поколения должно быть расстреляно и наказано такие как он... Семен Петрович с преклонным уважение отвел 1-го. Мол говорит я все понимаю, порядок, дело правое, почем такие слова говоришь значить знаешь где суть, лучше я и знать не буду и ушел Семен Петрович.
Свят из далека, кричит что на Насте мол что бы та на тачке подъезжала да затянутся мне дала, а она в оцепенении поверить не может, Мать тоже подводят к стенке, говорит ей офицер раз народ хочет так и будет, а 1-й.,бунтуется и друзей тащи говорит всех тех вообще сожжем, небось соратниками были, бог видит были - кто то из толпы кричит, не мог он один столько зла натворить...
И начинают по одному вытаскивать то Сашку, то Женьку, Ванька сюда же, вон гляжу и Машку сюда же привезли, и выстраивают вряд за мной мать два рядовых держат и уже два шила мне под коленки забили, что бы лучше стоялось говорит один другому, я про себя думаю вот юмористы... псов понагнали откуда-то, что бы толпу разгонять понятно ага, толпа разбегается кто куда, а за ней новая не разгонишь не как толпу...уже понемногу вечерело, а судья читал приговор, возле костра где должен был стоять священник было просто его чучело, которое вот-вот вот да загорится. Четвертовать!!!! Сжечь!!! Утопить!!! Заколоть!!! Да!! Да!! На кол его!!! Все кричала толпа, вот уже первый вернулся и давай в меня стрелять из рогатки, да так больно, что аж зубы стали изо рта валится, вперемешку с кровью.
А потом и в глаз попал я зажмурил, но он и второй раз попал, и я чувствовал, как по щекам течет мой глаз, остановился где-то на подбородке. Но его нервное сплетение задержало, рядовой сзади меня, дернул глаз и я подумал, что он наверно оставит его себе, и будет играть с ним как с брелком, а он просто бросил его на землю и растоптал.
Толпа взъярилась, орет лица красные у всех глаза гневные сухожилия напряженны, а на шее и на лбу вены повылазили он злости. Судья дочитал обвинение, и растрелотряд стал взводить ружья. Я видел это уже одним глазом, у меня кружилось голова, от того, что из колен много вытекло крови, из 21-ого, ствола в меня влетаю около 7 пуль.
Вот многие говорят, что пред смертью вся жизнь промелькнет, а у меня как то не получилось, я упал на землю, но еще не умер, слышу, как подходит санитар и вкалывает мне морфий, один мой глаз открыт и тот повернут к земле, через отражение в лужи я вижу как тело моей матери опустилось рядом со мной, потом как чьё-то еще, я уже толком не мог разобрать и просто закрыл глаза. В последние секунды в голове у меня промелькнула мысль, а ведь странное выражение все, что не делается все к лучшему...