Так неспешны пожары осенние...
С веток сыплется рыжая грусть,
Будто перерастает в сомнения
тайный груз нерастраченных чувств.
Небосвод опрокинуто пуст,
И падения шорох задумчивый
Принимается, словно своё
бытие (а, по сути, ничьё) –
Будто речка у самой излучины,
Где ничто не тревожит её...,
Где не видно далёкого берега;
Но встает за рекою закат,
И холодные воды горят –
Несжигающе, тихо и бережно
Погружаясь в распахнутый взгляд.
И грустинка кленовая красная,
что к паденью приговорена,
Накрывает прозрачность окна
В ту страну, где немыслимо ясная
Возникает в тебе тишина...
(с)
С веток сыплется рыжая грусть,
Будто перерастает в сомнения
тайный груз нерастраченных чувств.
Небосвод опрокинуто пуст,
И падения шорох задумчивый
Принимается, словно своё
бытие (а, по сути, ничьё) –
Будто речка у самой излучины,
Где ничто не тревожит её...,
Где не видно далёкого берега;
Но встает за рекою закат,
И холодные воды горят –
Несжигающе, тихо и бережно
Погружаясь в распахнутый взгляд.
И грустинка кленовая красная,
что к паденью приговорена,
Накрывает прозрачность окна
В ту страну, где немыслимо ясная
Возникает в тебе тишина...
(с)
