автор текста: Дмитрий Полянин
Я всосал в себя очередной глоток чая. Черный чай, обычный черный чай, заваренный на воде. Обычная кухня, обычной квартиры, стол завален бумагами. Сверху бумаг гордо возвышается чашка чая. Камера показывает стол и чашку чая, наверху бумаг. Я беру ванильный сухарик и направляю его в чашечку. Сухарик приближается к чашке, камера следует за ним. Чашка приближается, и сухарик с камерой попадают внутрь. Затем я медленно вытаскиваю сухарик и несколько раз его поворачиваю, чтобы чай впитался в него получше. Камера облетает сухарик, показывая его крупным планом. Когда чай проникает в самые глубинные закоулки сухарика, я направляю его в рот, затем откусываю от него. Видно, что я успешно съедаю практически весь сухарь. Не съеденным оказывается только та его часть, которую я держал в руках, во время обмакивания его в чай. Эта часть не достаточно мягка и я, повинуясь внутреннему желанию и традиции, кидаю ее в приоткрытое окно. Камера переходит в замедленную съемку и следует за остатком сухаря. Сухарь медленно движется по направлению к окну, камера следует за ним. Что же будет дальше?
Сухарь вылетает из окна, камера, следует за ним, но, долетев до плоскости окна, резко отскакивает обратно, будто врезавшись в невидимую преграду. Камера резко разворачивается и показывает меня круглым планом. Видно мое лицо и то, как я дожевываю сухарь. Мой рот раскрывается, и я произношу.
– Представляете ли себе, что будет, если кто-нибудь позовет милицию из-за того, что я выкинул кусочек сухаря в окно. Может ли такое быть?
– Может ли найтись человек, который, обходя все стандарты и шаблоны, вызовет милицию?
– Каждый раз, после того, когда я съедаю сухарь, я выкидываю его краешек в окно. Это происходит вполне регулярно. Также вполне регулярно под окном кто-нибудь ходит. Отсюда плавно вытекает, что при достаточно большом времени я все-таки попаду кому-нибудь по голове.
– Может, я сейчас попал какой-нибудь бабке по голове?
– Это возможно? – непонятно зачем, повторил я.
Камера начинает летать вокруг меня, время от времени приближая разные части тела. Начинает играть напряженная музыка. Напряжение нагнетается.
– Тысячи раз я выкидывал разные вещи в окно, и ни разу никто не вызывал милицию.
– И куда бабка собирается вызвать милицию? Она ведь не знает, с какого этажа вылетел сухарь. Или знает? Не могла же она заметить. Нет, не могла, а я не вылезал из окна, поэтому милиции придется обойти все этажи в поисках злобного выкидывателя сухарей.
Музыка затихает, находясь на пики напряженности. Камера замирает вместе с музыкой.
…
Тишина резко взрывается. Камера дергается. Дверь вылетает. Из нее выбегают милиционеры в маскировочных масках и с парашютами.
– Нашли – доносится из моего рта.
Камера опять начинает работать в замедленной съемке. Несколько людей с парашютами медленно бегут ко мне. Мой рот медленно открывается, что бы закричать. Люди добегают до меня и берут под лопатки. Мой рот начинает кричать. А они начинают тащить меня к окну.
– Зачем вы это делаете? – спрашиваю я у них.
Вместо ответа они кидают меня в окно.
Я вылетаю из окна и начинаю свой полет вниз. Мое падение сопровождается свистом воздуха и камерой. Я чувствую страх, и мой рот отрывается. Страх вылетает из моего рта и в виде крика разлетается во все стороны.
Я пролетаю своих соседей снизу, которых не раз затапливал водой. Потом наступает очередь соседей моих соседей, которых не раз заливали мои соседи. Из их окна милая девушка, улыбаясь, машет мне рукой.
Я поворачиваю голову вниз, камера въезжает в меня и теперь смотрит моими глазами.
Земля приближается ко мне. Ее изображение медленно укрупняется, плавно увеличивая детализацию.
Еще несколько длинных, как часы, секунд и я уже отчетливо вижу траву. Трава укрупняется.
Мой рот открывается, и я визжу. Визжу в полете. Камера вылетает из моего рта, разворачивается и показывает мой рот и визг, вылетающий из него. Я слышу чей-то визг.
А все начиналось так хорошо, мне было так приятно, я ел сухарик. Сухарик, обмоченный в чае. Вы задумывались над тем, чем может обернуться вам обычный сухарик?
Я смотрю вниз, и мой взгляд ловит этот сухарик, эту крошку. Она медленно увеличивается в размерах. Я вижу, как он лежит в траве, ничем и никому не мешая.
Я, продолжая визжать и размахивая руками, падаю все ниже и ниже.
Вот я вижу еще что-то в траве. Что это? Оно немного приближается и оказывается сухарем, выкинутым на прошлой неделе.
Вот белая горка недоеденных макарон.
Я начинаю видеть все те вещи, которые когда-либо выкинул из окна. Все они, аккуратно лежат на земле или в ней. Все они на своих местах. Вот спичечный коробок и палочка для ушей. Вот корка сыра.
Вся жизнь проносится перед моими глазами, отрывками того, как я выкидываю эти вещи. Я вспоминаю мгновенья счастья, которое я испытывал при выкидывании их. На моем лице рождается улыбка. Я счастлив. Время замирает, и я наслаждаюсь последними секундами, которые растягиваются часами.
Я вспоминаю, как во время дня рождения мы выкидывали лазерные диски и чашки. Вот листочек с моей двоечной контрольной. Счастье струиться по мне, растекаясь приятными и леденящими душу волнами. Счастье, такое умиротворяющее и спокойное.
Счастье. Сейчас я разобьюсь и окажусь со всеми этими вещами, сейчас мне станет хорошо. Сейчас мы соединимся.
Я вижу всю картинку. Все выкинутые мною вещи в одном месте. Картина прекрасна. Я наслаждаюсь ею. Вижу, как она увеличивается. Момент долгожданного сближения все приближается. Но что-то происходит. Вдруг я понимаю. Я понимаю, что в ней, в этой картинке, что-то не так. Что? Это понимание находит на меня, как сель на неподготовленный поселок, сметая все живое и всех собак. Что-то не так. Я это понимаю, но еще не понимаю, что же тут не так. Что не может дать свершиться моему счастью? Что не даст мне уединиться с этой картиной и слиться с нею. Что же это?
Медленно сокращается расстояние до земли, и я понимаю, чего недостает в этой картине. В ней не хватает одной вещи. Я пытаюсь найти ее, но не могу. Ее нету. В груде всех этих вещей нету ее. Где же она? Потерялась?
Есть все вещи, кроме одной. Все рушится. Это как если ты собираешь пазл из тысячи кусочков и в конце обнаруживаешь, что один из них утерян. Ищешь его и не можешь найти. И понимаешь, что часы и дни, потраченные на его сборку, потеряны напрасно. Понимаешь, что тебе не собрать его никогда.
Я понимаю и падаю, разбиваясь и выворачиваясь наизнанку. Тело растекается по асфальту. Счастья нету.
Камера вылетает из меня и показывает крупным планом размазанные мозги.
К камере подходит бабуся, возможно у нее в кармане эта вещь, и разбивает камеру сковородкой.
При перепечатке, ссылаюсь на NewLit.ru :)