Мулен Руж (Moulin Rouge)

Самый высокий холм Парижа — Монмартр. До середины XIX века он был известен своими виноградниками и мельницами. Ныне на Монмартре осталась только одна, но зато самая узнаваемая — Красная мельница, в переводе — «Мулен Руж», известное на весь мир кабаре с феерическим танцевальным шоу и конечно знаменитым традиционным французским канканом.Французы говорят: » Кто был в Париже и не посетил Мулен Руж, тот не сможет до конца понять, что же такое Париж». Ведь Мулен Руж — это тоже часть истории Парижа, это больше чем мелодраматическая история, рассказанная в одноименном фильме, это — символ. Символ сбывшихся и несбывшихся надежд, разбитых и соединившихся сердец, творчества и порока, красоты и безобразия.
Мулен Руж стал тем местом, где развлечение объединило самые разные группы людей, перемешало артистов, пьяниц, воров, проституток, художников, буржуазию и аристократию. Здесь стиралась граница между высоким и низким, между искусством и шоу, между индивидуальным и коллективным, здесь вульгарное зрелище стало предметом восхищения и символом изысканного вкуса. Давайте узнаем более подробную историю этого похоже бессмертного творения.





Датой рождения Мулен Ружа стал день 6 октября 1889 года, когда господа Оллер и Зидлер впервые открывают двери кабаре «Бал Мулен Руж». Гениальная идея — кадриль, ставшая бессмертным творением, прозванным в дальнейшем с легкой руки англичан «французским канканом», идентифицируется с тех пор со знаменитой красной мельницей, венчающей здание театра в районе Монмартра.


Прошло всего несколько месяцев, с момента как мюзик-холл принял своих первых посетителей, а о том, как это «побывать в Мулен Руж» скоро говорил уже весь Париж









Внимательный взгляд увидит, что на этом забавном charge того времени символично расположены все символы Монмартра — служитель церкви, все еще взбирающийся вверх, по ступенькам на холм к базилике Sacre-Coeur (читай — к раю!), но уже (sic!) с оглядкой; черный кот, перешедший ему дорогу и расположенный ниже — символ греха и одноименного греховного кабаре; хозяйка порока (читай — кота!) юная мадемуазель, снизу, (читай — из греховного ада!) исподволь соблазняющая служителя, и, конечно же, расположенная слева (sic!) мельница, этот уже новый Олимп… Ведь теперь там, в Moulin-Rouge, всех крестят в эту новую веру!


Решить решающий все кадровый вопрос и набрать персонал для выполнения нехитрых задач шоу-биза было делом несложным, — скучные провинции исправно поставляли в Город-Светоч живой товар, так что процветал и широкий выбор, и здоровая конкуренция — вы и сейчас можете оценить справедливость тогдашних расценок!



Чтобы посмотреть на сногсшибательных, экстраординарных танцовщиц с такими выразительными именами, как Ля Гулю (в дословном переводе — «обжора»), Рэйон д’Ор («Золотой луч»), Нини-Пат-ан-л’Эр («Нини- лапки кверху»), сюда приезжали гости со всего мира.Одна из них – Ля Гулю (уроженка Эльзаса Луиза Вебер) стала подлинным украшением Мулен-Руж. Ей суждено было стать одной из самых знаменитых танцовщиц своего времени.



Она дебютировала в кабаре в 19 летнем возрасте в 1890 году. Очень скоро она становится самой яркой звездой “Мулен Руж”, его порочным и притягательным символом. По традиции монмартрских балов она получила кличку, Ла Гулю — Обжора. Потому что любила, подсев за столики к посетителям кабаре, вкусно поесть и выпить за их счет. Ла Гулю пользовалась оглушительным успехом, она была вульгарна, чувственна и пикантна.



От ее канкана ходуном ходили сцена и зрительный зал. Казалось, еще секунда, и все рухнет от бешеной дроби ее сильных, крепких ног. В ее канкане современникам слышались орудийные выстрелы. Это был не танец, а битва. Луиза оказалась не только сильной исполнительницей, но и не лишенной фантазии танцовщицей. Она придумала свой собственный вариант канкана. Вращаясь в танце, Луиза отводила ногу в сторону, потом брала ее за стопу и поднимала над головой. А затем с душераздирающим криком падала на шпагат.









Но лучше всего Большой Галдёж увидеть вживую, в движении, и лучшим примером того, как выглядел Мулен-Руж 120 лет назад, на самом стыке прошлых веков, будет снятый в 1954 прекрасный фильм с одноименным MR названием, в котором роль хозяина кабаре играет Жан Габен (фр. Jean Gabin).





Немногие уже помнят, что та самая заводная мелодия, под которую «за 10 гривен скачуть як дурни» появилась задолго до открытия Мулен-Руж, и вовсе не в связи с этими скачками… Двадцать первого октября 1858 года в Париже в театре «Bouffe Parisien» на Елисейских Полях состоялась премьера опереточного спектакля «Орфей в аду» (фр. Orphee aux enfers), музыку к которому написал месьё директор театра, немецкий еврей с новомодной фамилией Жак Оффенбах (фр. Jacques Offenbach), родившийся в Кёльне и умерший в Париже — задолго до рождения того кабаре, где волею судьбы и прославилась навечно эта его мелодия, эти аккорды заключительной сцены из спектакля, где Орфей с нимфами танцует кадриль, которые и были спионерены предприимчивым руководством для музыкального сопровождения Мулен-Ружевского Галдежа. Похоронен талантливый композитор на Монмартрском кладбище…

Кстати с Бахом ((нем. Jóhann Sebástian Bach) его, Оффенбаха, а заодно — и многих иных-прочих представителей Богемы, роднит общая музыкальная Родина - Allemagne!



Еще одной звездой “Мулен Руж” была Джейн Авриль, которую публика прозвала Мелинит — Динамит, а критики называли воплощением танца. За болезненной внешностью этой женщины скрывалась невероятная энергия, поражавшая посетителей “Мулен Руж”. Другим знаменитым персонажем “Мулен Руж” и партнером Ла Гулю был Валантен Реноден, прозванный Ле Дезоссе — Бескостный. По утрам он работал слугой в маленьком кафе, а по вечерам становился героем кабаре. В жизни нелюдимый, на сцене Валантен преображался. Его мрачность исчезала, и он являлся искрометным танцором, поражающим пластикой змеи и утонченностью манер.



Мулен Руж быстро приобрел репутацию места, где мужчины могут посмотреть на молодых парижанок, чьи уникальные и изумительные движения были такими же гибкими, как и их нравственность. Благодаря знаменитому канкану популярность кабаре росла. В то время этот танец считался вульгарным, что порой вызывало гнев зрителей. С этого времени под свой патронаж заведение берет художник Анри де Тулуз-Лотрек (Henri de Toulouse-Lautrec), которые написал множество картин со сценами из жизни мьюзик-холла.



Сохранилась легенда, что когда в 1890 года Его высочество Принц Гальский, будущий король Эдуард VII, был по частным делам проездом в Париже, он не преминул заказать себе столик в «Мулен Руж», чтобы посмотреть, что же это такая за кадриль, слух о которой пронесся далеко за Ла-Маншем. Ля Гулю, танцуя французский канкан, высоко выбрасывая ноги и задрав нижние юбки аж до головы, узнала принца и без всяких колебаний крикнула Его высочеству, приветствуя: «О, Гальский, с тебя шампанское!». Конечно, для исполнения этого бешеного танца, когда женщины и мужчины скачут козлами, задирая ноги выше головы необходима энергия и умение. Но нужны здесь еще и фантазия, и артистизм. Известная канканерка Маргарита Ригольбош вспоминает:

“Чтобы танцевать канкан, надобно иметь совсем особый темперамент, исключительный дух, тут нельзя ограничиваться воспроизведением составленной по правилам фигуры. Тут надобно изобретать, творить. Канкан — это сумасшествие ног. Когда я танцую, мною овладевает род помешательства: я забываю все… Музыка сжимается в моей груди, бросается в голову, как пары шампанского.



При последней ноте ритурнели я в опьянении. Тогда исступление становится беспримерным. Мои руки в безумии, ноги тоже. Мне нужно движение, шум, содом; это род какого-то сотрясения, переливающегося из ног в голову. Все волнуется вокруг меня — декорации, мебель, свечи. Можно сказать, что все это сговорилось передавать мне музыку. В эту минуту, если бы стена стала передо мной, я бы, кажется, прошла и сквозь нее. Я люблю рукоплескания. Я бы хотела, когда танцую, чтобы гремел гром, сокрушались дома! Я бы хотела такой трескотни, которая и самых храбрых приводит в ужас: неумолкаемых ударов большого колокола Парижской Богоматери, землетрясения, последнего суда!..”

Сумасшедшие ночи в «Мулен Руж» продолжались вплоть до начала Первой мировой войны. Закрывшись в 1915 году, кабаре вновь было открыто лишь в 1921-м, став храмом мюзик-холла. Знаменитые артисты — от Ля Гулю до Мистингет, от Эдит Пиаф до Жозефин Беккер, от Мориса
Шевалье до Ива Монтана — считали для себя честью выступать здесь.









С появлением денег у публики, и последующем появлением их (денежной публики!) в кабаре, у владельцев кабаре, в свою очередь, появилась естественная мысль об обновлении и интерьеров, и экстерьера — внешнего вида Мулен-Руж. Именно тогда простой навес во дворе бывшей мельницы, под которым наяривали бюджетные простигосподи, превращался в то самое, самое респектабельное cabaret, которое мы с вами знаем. Вот взгляните на эти уникальные фото! Обратите внимание, друзья мои — на общий внешний вид входа в Мулен-Руж, и две важных детали — этот мини-замок с башенками слева и пристройку справа от мельницы. Вот так это выглядело днем, -



В 1925 году на мюзик-холльном небосклоне Парижа вспыхивает черная звезда — Жозефина Бейкер. Она родилась в Америке, в Сент-Луисе, в бедной негритянской семье, с детства мечтала стать артисткой, выступала в мюзик-холлах Бродвея, а затем в составе негритянского ревю “Черные птицы” приехала в Париж и покорила этот самый капризный город мира. Блистала в парижском театре «Фоли Бержер», выступала и в Мулен Руж.



Ее выступления потрясали изумительной непосредственностью. Жозефина пела, танцевала, вертелась, кувыркалась, гримасничала, напоминая сказочного чертенка. Так, в финале своего номера она убегала на четвереньках, с задранным выше головы, как у молодого жирафа, задом. И при этом комизме она была необыкновенно эротична. Гибкая, как змея, с поющими руками, с жарким блеском глаз и с кожей цвета кофе с молоком, она притягивала внимание всего зала



...И как Жозефина танцевала чарльстон! Так не танцевал никто. Казалось, в ее ногах поселился веселый бес, который и руководит ее танцем. Один из критиков, описывая выступление Бейкер, восклицал: “Это не женщина, это не танцовщица — это нечто непостижимое, такое же восхитительное, как сама музыка”.
На сцене Жозефина появлялась почти обнаженной. Она была столь хороша, что не нуждалась ни в каких украшениях — на ней были лишь боа из перьев, нитка жемчуга и ее знаменитая связка бананов на бедрах.







Очень многие считают Мулен Руж местом, где зародился стриптиз, однако в Мулен Руже стриптиза как такового не было. Там танцевали женщины, но при этом зрителям они демонстрировали только остававшиеся неприкрытыми кусочки тела между трусиками и чулками, то есть, самую малость. Остальное, сидящие в зале мужчины дофантазировали сами, полагаясь, в основном, на собственные желания и опыт. И всё же, именно Мулен Руж стал тем местом, где зародился стриптиз.



Летом 1893 года здесь проходил традиционный бал студентов художественных училищ. И вот, в самый его разгар, две девицы, разгоряченные шампанским, вдруг вспрыгнули на стол и под звуки музыки стали медленно раздеваться, пока не остались в чём мать родила. История сохранила их имена: Манон Лавиль и Сара Браун. Да, уточню, что на хлеб они зарабатывали тем, что позировали начинающим художникам и скульпторам, а значит, были, с большинством собравшихся в тот вечер в Мулен Руж, хорошо знакомы.

Если учесть пуританские нравы, царившие в то время даже в Париже, то нет ничего удивительного, что против участников этого бала полиция завела дело, а суд приговорил некоторых из его участников к различным денежным штрафам. Это вызвало страшное возмущение парижских студентов. Дело дошло даже до схваток с полицией, в ходе которых один студент был убит. Но, как теперь выяснилось, молодые парижане не зря шли тогда на смерть — табу на стриптиз было снято!



Пришедшего в годы открытия в Мулен Руж, прежде всего, ошеломлял интерьер — причудливые комбинации старинного и антикварного с модерном и сюрреализмом, восточного с европейским. Мулен Руж воплотил витавшее в воздухе кредо тогдашней жизни в Париже — «право быть ленивым». Здесь можно было все — плакать и смеяться, танцевать ночи напролет и спать, пристроившись на одном из диванов. Искусство и мошенничество переплетались и создавали особую атмосферу Мулен Руж: где-то играли в карты, где-то строились планы о покорении города, а в каком-то из залов смешной коротышка – художник Лотрек увековечивал этот «карнавал жизни».Во многом, именно благодаря исскуству Тулуз-Лотрека, запечатлевшему эксцентричный танец на своих афишах и рисунках, Мулен Руж обязано своей славой и известностью. Тулуз-Лотрек был потомком древнего аристократического рода — его предки некогда возглавляли крестовые походы и вступали в родственные связи с королями Франции.

Он родился в южнофранцузском городе Альби и в четырнадцать лет из-за перелома ног, вызванного врожденным костным заболеванием, навсегда остался калекой. Это трагическое обстоятельство подтолкнуло его желание целиком отдаться проявившейся еще в детстве страсти к искусству. 1885 году Лотрек поселился в самом центре Монмартра, и отныне вся его творческая жизнь оказывается неразрывно связанной с этим районом Парижа, еще сохранявшим в ту эпоху черты полудеревенского пригорода.





В 80-е и 90-е годы здесь одно за другим открываются кабаре — «Элисе-Монмартр», «Мерлитон», «Мулен-де-ла-Галетт»,»Японский Диван» и конечно «Мулен Руж» — где публика могла танцевать или, сидя за столиками кафе, смотреть на профессиональных танцоров и слушать песенки модных певцов. Именно актеры кабаре и их зрители, состоявшие из художественной богемы, простого люда и представителей самого дна большого города, стали главными персонажами Лотрека. С 1889 по 1892 год художник создает серию картин, в которых как бы фиксировалась под разными углами зрения жизнь монмартрских кабаре.



Наиболее характерна в этом отношении картина «В Мулен Руж» (1892). Перед нами изображение части кабаре, отделенной от танцевального зала балюстрадой. Динамичные диагональные построения как бы выводят композицию вовне, за пределы полотна, в то время как элементы обратной перспективы разворачивают ее на зрителя — приемы, к которым Лотрек прибегал в той или иной мере почти в каждом своем произведении. Группа сидящих за столом друзей художника, критиков и артисток, отодвинута на второй план, а на первом помещена существующая как бы вне времени и пространства, срезанная рамой фигура девушки с причудливым силуэтом и лицом-маской, расцвеченным отсветами газовых рожков. Необычные ракурсы и трактовка фигур, цветовые и световые контрасты — все подчинено здесь задаче передать стихию кабаре и ночного Монмартра.



Если в «Мулен Руж» танцовщица Ла Гулю была изображена на заднем плане, то в ряде других картин начала 90-х годов Лотрек показывает «звезд» кабаре крупным планом, не извлекая их, однако, из «среды обитания». Таков, например, холст, на котором Ла Гулю входит в кабаре об руку с сестрой и молодой дебютанткой Танцовщица одета в вызывающе открытое платье, написанное прозрачными мазками голубых и зеленых тонов, контрастирующих с глухими серыми, черными и зелеными оттенками одежды двух других женщин и красным цветом стенных панелей. В резком изгибе тела Ла Гулю, выражении ее лица — смесь вульгарности и артистизма, надменности и горечи. В картине все полно движения и одновременно иератической неподвижности, подчеркнутой застывшим профилем девушки справа.



В 1891 году художник создает первую литографскую афишу для Мулен Ружа. За этой работой, которая была по сути одним из первых плакатов в истории современного искусства, последовали другие афиши, станковые литографии, цветные и черно-белые; альбомные серии («Иветт Гильбер», «Они»), театральные программы и книжные иллюстрации. В своих литографиях Лотрек обессмертил ярких, но эфемерных звезд Монмартра, гротескно заострив суть их творческой индивидуальности, передав ритмы их танцев и песенок



А после в 1915 году случился грандиозный пожар в Мулен-Руж, а чуть позднее — случился грандиозный пожар во всем мире — началась первая, а затем и вторая мировая войны… Крылья Мулен-Руж невесело поникли и им, казалось бы, всегда неунывающим парижанам, как-то вдруг стало не до танцев… В Мулен-Руж пришел упадок… В годы Второй Мировой войны и немецкой оккупации Мулен Руж вновь закрыт, но незадолго до освобождения Парижа, в 1944 году на сцену вновь выходят артисты — знаменитые Ив Монтан (Yves Montand) и Эдит Пиаф (Edith Piaf).


В 1937 году Роберт Харман превращает Мулен Руж в ночной клуб, делая его еще более модным и современным.

Открывшийся в 1959 году новый зал позволяет организовать хорошо оснащенную кухню, чтобы предложить клиентам, приезжающим сюда со всех уголков земного шара, «ужин-спектакль» с большим выбором блюд и, конечно, концертом, имеющим уже на то время высокую мировую репутацию.



Вновь запустились знаменитые крылья Красной Мельницы в в 1951 году, когда у кабаре меняется владелец и проходит полная реставрация. А в 1957 году хореограф Дорис Хог (Doris Haug) со своими четырьмя Doris Girls подписывает с Мулен Руж контракт на два месяца…и остаётся хореографом и постановщиком на 40 лет, до 1997 года. За это время Doris не только увеличил свой контракт, но также увеличил и свою труппу — сегодня в Doris Girls уже более 80 девушек.

В 1962 году менеджером кабаре становится легендарный Жаки Клерико (Jacki Clérico) и с его именем в истории Мулен-Руж начинается «новая эра». Жаки предлагает для возрождающегося кабаре эту новую формулу — ужин+шоу, распространившуюся затем повсеместно. Возможно, эту концепцию Жаки подхватил в одном из многочисленных ресторанчиков этого тогда все еще Красно-фонарного Квартала? Да и в наше время в Париже можно найти вот такие меню:



В гала-концерте, посвященном 90-летию «Красной мельницы», выступали Петр Устинов, Шарль Азнавур, Джерри Левис.
С приходом Джеки Клерико началась новая эра «Мулен Руж» — расширение зала, гигантский аквариум и первый водный балет с обнаженными танцовщицами.

Открывшаяся в 1963 году новая программа «Фру-фру» произвела неописуемый фурор. Представление прошло с огромным успехом. Суеверный Джеки отныне выбирает своим программам названия, начинающиеся только на букву «Ф» («Frou-Frou» (Шелест), «Frisson» (Дрожь), «Fascination» (Очарование), «Fantastic» (Фантастика), «Festival» (Фестиваль), «Follement» (Безумство), «Frenesie» (Неистовство), «Femmes, Femmes, Femmes» (Женщины, женщины, женщины), «Formidable» (Великолепные)). «Feerie» (Феерия)



В шоу «Феерия» девушка плавает в таком аквариуме с настоящими змеями.

В 1964 году на сцене был сооружён гигантский «аквариум», в котором плавали/выступали голые танцовщицы.

И, разумеется, в каждой программе есть особое место легендарному французскому канкану.

И лишь однажды, в один из ноябрьских вечеров 1981 года, «Мулен Руж» закрыл свои двери. Труппе Мулен Ружа была оказана огромная честь, она была приглашена в Лондон, чтобы выступить перед Ее высочеством Королевой Елизаветой II.



Среди прочих артистов в «Мулен Руж» выступали известные шансонье Шарль Трене и Шарль Азнавур.



В 1963 Жаки запускает новую программу — он назовет ее этим фривольным именем Фру-Фру (фр. FROU FROU), напоминающем хруст тех пышных юбок… В 1964 в Мулен-Руж появляется тот самый знаменитый грандиозный прозрачный бассейн, где ставятся подводные шоу. И уже в 1965 Жаки меняет программу, однако оглушающий успех FROU FROU заставляет его отныне суеверно называть все шоу, проходящие в Мулен-Руж, на эту магическую букву F:

И началось:

1963-1965 FROU FROU The 1st revue directed by Jacki Clerico

1965-1967 FRISSON

1967-1970 FASCINATION

1970-1973 FANTASTIC

1973-1976 FESTIVAL

1976-1978 FOLLEMENT





Затем: -

1978-1983 FRENESIE

1983-1988 FEMMES, FEMMES, FEMMES

1988-1999 FORMIDABLE La Revue du Centenaire (Ревю Тысячелетия!)

И наконец, в 2000 году мир увидел FÉERIE, эту Сказку с бюджетом 8 млн евро, которую уже 10й год показывают и в эти дни. ФеерИ было создано из четырех частей, чтобы выполнить желания всех зрителей: «Мулен Руж сегодня и вчера. Мулен Руж навсегда», «Пираты»,«Цирк», «Мулен Руж с 1900 до…».

К 2000 году, ко вступлению в новое тысячелетие Мулен-Руж вновь была капитально отреставрирована, и красную прежде мельницу можно было увидеть белой — взгляните на это уникальное фото:



Вот уже 112 лет самый легендарный зал кабаре в мире принимает миллионы зрителей, приехавших насладиться известными представлениями! Конечно, сейчас Мулен Руж перестал быть тем местом, где собиралась богема Парижа, где в прокуренных залах потягивали запрещенный повсеместно абсент и где приглянувшуюся танцовщицу из кордебалета можно было пригласить к себе домой. В те времена в «Мулен Руж» вообще не было ни кулис, ни репетиций: сцена и жизнь сливались в шумном веселом гулянии, с ухаживаниями и любовными историями.

А сейчас сцена и кулисы — два разных мира. Современный «Мулен Руж» — это уже не образ жизни. Это прежде всего зрелище, шоу. Атмосфера праздника и всепоглощающего веселья сохранилась, но сегодняшний Мулен Руж — это элитное заведение, нечто среднее между фешенебельным ночным клубом и музеем. Но он остается местом, где танцуют легендарный французский канкан.



И хотя в городе существуют и другие подобные заведения, где программа, может быть, более яркая и насыщенная, но приезжающие в Париж приходят именно сюда. Не потому, что не знают о других мюзик-холлах (в любом путеводителе можно найти с десяток адресов и подробных описаний), а потому, что флер таинственности, загадочности и какой-то светлой грусти окутывает Мулен Руж, где «мельница» веселья крутится каждый вечер уже много-много лет.

И сегодня принципы Мулен Руж остаются неизменными: перья, стразы и блестки, роскошные декорации, оригинальная музыка и самые красивые девушки. Он остается местом, где мечтают и познают, что такое настоящий Париж.



Сейчас «Мулен Руж» является одним из символов Парижа и одной из двух уцелевших мельниц Монмартра (вторая — «Мулен де ла Галет») Кабаре рассчитано на 850 посетителей, которые, как и во времена Тулуз-Лотрека, приходят посмотреть знаменитый канкан, одну из визитных карточек Франции. Посещение Мулен Руж очень популярно у туристов, приезжающих в Париж. Вы можете встретить уйму фотографий огромной красной мельницы, украшающей заведение и даже сделать предварительный заказ для ночных шоу.