И была земля сначала безвидна и пуста. Посмотришь налево, посмотришь направо - одни леса да степи да болота, ни мусорных куч, ни рекламы, и ни одной вокруг пьяной рожи не видать. Да и трезвой тоже. Не было еще нигде вокруг ни одной рожи на многие дни перехода.
Потому и поселилась здесь небольшая община, чтобы тихо себе жить, пахать землю и плодить детей подальше от чужих рож. И стали они жить-поживать да добра наживать, а между делом пиво пить да песни петь. Ляпота!
Год жили, два жили, а потом прискакали из-за речки чужие рожи, надавали пинков, забрали это самое добро и смылись. Общинные мужики только рты раззявили - "А чо это было?". Ну, оно и понятно, землепашество - наука неторопливая и к дракам мало приспособленная.
Так и повелось с тех пор - что ни год, налетят рожи, схватят что под руку попадет, и ходу. Обидно, блин. Нет, если мужики успеют оглоблей размахнуться да еще и попасть по той роже, то спору нет - удобрение по всему полю разлетится тонким слоем и убегать будет некому, но все-таки рожи чаще уворачивались от оглобли и таки убегали. Стало нажитое добро убывать с каждым годом, а рожи эти пакостные за речкой пьют/едят уворованное да веселятся, а как съедят - опять налетают.
Пришлось мужикам учиться оглоблей размахивать получше, а чтобы рожи не убегали, засаду у речки посадить. Да вот беда - очень уж много сил и времени на это надо, некогда ни поле вспахать, ни пиво сварить, ни после пива песни попеть. Опять неладно - теперь некогда стало добро наживать, все время в засаде.
И вот однажды засада тревогу засадила - "Рожи едут!". Ехали они медленно, мало их было, и вроде как нападать не собирались. Да еще и орали, аж с той стороны речки слышно было - собирайтесь, мол, мужики, говорить за жисть будем. Ну чего ж не поговорить - это вам не оглоблей махать, поговорить мы все любим, особенно под пиво.
Глядят - и впрямь, 33 рожи едут, натуральные богатыри, а впереди на лихом коне - еще один, самый толстый. Нос крючком, усы торчком, фуфайка железная, шапка лисья, по сторонам так и зыркает - ну настоящий полковник! Подъехал к мужикам и, не слезая с коня, речь толкает:
- Хреново вам жить стало, я смотрю. Всякие рожи у вас добро отнимают, вас бьют, а вам и наживать добро некогда. Верно я говорю?
Мужики: - Верно!
Полковник дальше говорит: - А вам хотелось бы жить как раньше - пиво пить, песни петь, и чтобы рожи к вам не лезли, и при этом - в засадах не сидеть?
Мужики радостно: - А то ж!
Полковник дальше гнет: - А вот если я с дружиной возьмусь распугивать рож да не допускать их на вашу землю - так и будет!
Мужики: - Дык понятно!
Полковник: - Только ведь нам жрать надобно, пока мы рожи распугиваем. А пахать нам некогда будет - мы целыми днями будем ножики точить и оглобли модифицировать.
Мужики поскребли в бороде: - Ну дык оно так...
Полковник: - А вот давайте нам жратву, сколь нам надобно, а мы будем рожи отгонять!
Мужики задумались: - Ы?...
Посчитали на пальцах, подумали, еще раз пересчитали, повеселели: - А чо ж, вас мало, нас много, от нас не много убудет - рожи у нас больше забирали. Согласные мы!
Полковник оглядел важно мужиков и кивнул: - Хорошо, уговорили, с этого дня я буду вашим конунгом, в делах ратных буду самым главным, меня и дружину мою будете кормить-поить сколь потребуем, а за то, так и быть, разгоню чужие рожи по закоулочкам.
И стало так быть. Мужики как встарь землю пашут, пиво варят и добро наживают, а дружина во главе с конунгом это пиво пьет, песни поет и драки устраивает... э-ээ... то есть тренируется. Когда меж собой драться скучно становится - за речку за чужим добром набегает, а пару раз в год - как обещано - отвешивает пендели набежавшим из-за речки чужим рожам, кому тоже стало скучно меж собой драться. Правда, не всем успевает отвесить - только тем, кто близко от палат самого конунга пробегает, а те, кто подальше - убегают без напутственного пенделя. Ну да фиг с ними - все равно не догонишь, да и не конунгово же добро стырят.
Долго ли, коротко ли так жили - про то никому не ведомо. Мужики с бабами наживали добро, плодились, их дети и внуки строили новые деревни и расселялись по долине все дальше и дальше. До самых дальних уже стало так далеко, что однажды, когда конунг хотел съездить туда за пивом, его лошадь покрутила копытом у головы - "Ты чо, сдурел, в такую даль переться? Я ж тебе не ероплан." - и сбросила его на землю, только фуфайка лязгнула.
Задумался тут конунг. Уж если за пивом съездить втудымь не получается, то тем более не получится оттуда рожи поганые гонять. А мужики ужо давно сердитые - шибко уж много безнаказанных рож бегает из-за речки да мужицкое добро тырит. Да и богатыри его не рвутся там геройствовать - их и здесь неплохо кормят. Опять же - мало этих богатырей, их на все места, где рожи шляются, не хватает. Три дня и три ночи под деревом думу думал, голову сломал, хотел уже шлем ломать, да упало на него яблоко вместе с деревом, и тут на него откровение снизошло: а на кой ляд ему самому все делать? Так и надорваться не долго.
Наутро начал он в бочку колотить да народ созывать.
Собрались мужики, бурчат сердито: мало того, что страда, так вчера опять богатыри пьяную драку учинили, а третьего дня вон снова зареченские прибегали да добро утащили - а конунг ни уха, ни рыла, да еще и от дел отрывает.
Залез конунг на бочку, левую руку за борт фуфайки своей чугунной сунул, правую вперед выкинул, что чуть с бочки следом не слетел, и возопил:
- Хреново вам жить, мужики, стало, я смотрю! Снова у вас всякие рожи добро отнимают, вас бьют да добро наживать вам мешают. Верно я говорю?
Мужики хмуро: - Верно!
Конунг опять вздел руку: - Вот вы уговорили меня защищать вашу землю, чтобы вам легче жилось, а я вот не справляюсь. А меж тем я недоедаю-недопиваю, все думаю, как горю помочь!
Мужики покосились на заваленный объедками конунговый стол: - А то ж!
Конунг: - Так вот понял я, в чем беда наша. Мало нас, а рож поганых много - не успеваем мы всем пенделей отвешивать.
Мужики с пониманием: - Дык понятно!
Конунг с энтузиазмом с броневич... э-ээ... с бочки: - А вот если поможете нам, мы их всех на хрен вдребезги напополам в клочья и разнесем!!! Всенародная помощь рулит!
Мужики поскребли в бороде: - Ну дык оно так...
Конунг довольно прищурился: - А для этого вы с каждой деревни отправите нам в помощь мужиков поздоровее, сколько скажем - а уж мы их обучим, как рожи вдребезги напополам бить. И тогда всем вражьим рожам конец!
Мужики задумались: - Ы?...
Поскребли в бороде, прикинули на пальцах, еще поскребли, вздохнули: - Да уж... По всему выходит - без нашей помощи никак ворога не одолеть. Согласные мы...
Конунг: - Ну, значитца, так и быть, уговорили, стану я вас учить, как рожи бить, а вы за это мне к пиву еще рыбки подгоните да кафтан справьте, да еще пару лошадок добавьте - а то придется инспектировать ваше войско, вдруг случится набег - а лошадь усталая. А еще теперь невместно мне конунгом быть - надо с сегодняшнего дня называть меня королем. Король - это такой самый лучший правитель, которого выбирают, но это неважно - вы уже выбрали меня, а кто не согласен, мы к нему приедем с дружиной и объясним в грызло, почему он неправ.
И стало так быть. Мужики как встарь землю пашут, пиво варят и добро наживают, а дружина во главе с конунгом это пиво пьет, рыбкой закусывает, песни поет и драки устраивает... э-ээ... то есть тренируется. Как скучно станет пиво пить - едут инспектировать мужиков, что в засаде у речки сидят и всякие чужие рожи на свою землю не пускают, а в свободное время подъедают то, с чем королевская дружина не справилась. А то и вовсе за речку в набег поедут, а чтобы там королю пенделей не наваляли, мужиков из засады с собой берут и впереди себя пускают. А мужикам набег тоже в радость - можно стырить, что король не успел, а потом цельный год пропивать - это вам не на поле ломаться. Ляпота! Правда, некоторые несознательные мужики из деревни бурчали, что-де предки и сами когда-то могли в засаде у речки сидеть да ворога отгонять, и получалось не хуже, и тырить у соседей не приучены были, и кормить всяких королей не нужно было, отдавая с каждым годом им все больше - ну дыкть им дружина быстро объясняла правильную политику. Нет мужика - нет и бурчания. А не справится с объяснением дружина - можно добавить к ней еще мужиков из засадного полка, кому набеги в радость. На случай, если у мужика оглобля большая. Вообще-то, кабы заедино мужикам собраться, так еще бабка надвое сказала, кто кому политику объяснит - мужиков-то поболее будет, да только не получается заединство - каждый тихо радуется, что не ему объяснять приехали, да злорадствует над соседом.
Долго ли, коротко ли так жили - про то мало кто знает, но однажды заметил король, что два мужика дерутся. Спрашивает - чего так? Говорят - козу не поделили. Коза старая, еще деды ее растили, теперь уж никто и не помнит, чья она. Вроде и не нужна никому - старая же, уже и вонять перестала, а вот уступать соседу никто не хочет.
Задумался тут король. И то верно - поди разберись теперь, чья коза. А с другой стороны, нельзя позволять мужикам драться - еще чего доброго, за разборками забудут, чем королю обязаны. Долго думал, но придумал-таки.
Наутро начал колотить себя пяткой в грудь да народ скликать, фуфайка загремела - далеко слыхать.
Сбежались люди, стоят смотрят, как фуфайка гремит и пятка мелькает.
Залез король на бочку и спрашивает:
- Хреново, как я посмотрю, вы живете, неправильно. Так и норовите друг другу морды набить из-за всякой козы. Все о чем-то спорите, добро друг у друга отнимаете, вместо того чтобы мирно добро наживать и меня, защитника вашего, кормить получше. Верно я говорю?
Мужики почесали затылки, припомнили свои грехи: - Верно...
Король дальше спрашивает: - А вот ежли споры будет решать самый умный, и чтоб никто из спорщиков преимущества не имел, это справедливо будет?
Мужики: - А то ж!
Король гнет свое: - Только ведь не каждый согласится с решением, его ж придется заставить. Оттого тот, кто судить будет, сильным должен быть, так?
Мужики степенно: - Дык понятно!
Ну тут король подбоченился: - Ну а кто у нас самый умный и сильный? Кто сумел войско придумать? Кому это войско подчиняется? Это все я - ваш любимый король!
Мужики поскребли в бороде: - Ну дык оно так...
Король дальше мысль двигает: - Ну, значит, я и буду судить ваши споры, а поскольку работа эта сложная, вы мне за это платить будете. Немного - по три шкуры с каждого спорщика. Мои решения, и больше ничьи, будут законом, а кто его нарушит - того накажу больно. Dura lex, sed lex - что значит: закон дура, но придется терпеть. А то хуже будет. И будет тех законов немного, и будут они всем понятные - чтоб каждый их понимал и соответствовал.
Мужики восхитились - эк завернул! - и задумались: - Ы?...
Переглянулись - дороговатое правосудие выходит, но покосились на королевских дружинников, да вспомнили, как те объясняют политику несогласным, махнули рукой: - Эх! Куда ж деваться... Зато, может, хоть порядок будет. Согласные мы...
Король усмехнулся - куда ж вы денетесь, - и подвел итог:
- Стало быть, народное собрание решило возложить на меня бремя решения ваших тяжб, а за это вознаграждать меня как можно больше, чтобы я не передумал. Чего и сколько - я потом закон напишу. Ну и само собой, все вы будете помогать мне в моем нелегком труде - вас много, а я один. Сам я не успею всех рассудить, а посему назначу в каждую деревню своего представителя-судью - ну, скажем, старост деревень, вот они мне и будут помогать, к ним и обращайтесь. Да пусть эти судьи не забывают присылать мне плату за мой справедливый королевский суд! Это теперь ваша святая гражданская обязанность!
И стало так быть. Мужики как встарь землю пашут, пиво варят и добро наживают, а дружина во главе с конунгом это пиво пьет, рыбкой и заморской икрой закусывает, песни поет и драки устраивает... э-ээ... то есть тренируется. Правда, засадный полк с похмелья уже не инспектируют - лениво, ну да сами засадники без всякого королевского понукания за речку в набеги ходят и добычей с королевскими полковниками делятся - привыкли уже. У короля со свитой теперь новое развлечение - законы придумывать.
Едут по дороге, глядь - мужик сено везет:
- Стой, - кричат, - куда прешь! Почему по встречной полосе едешь, не видишь - королевский мерин едет? Вот тебе штраф за нарушение правил!
Мужик глазами хлопает - дыкть, не видно было из-за стога-то.
- А, так у тебя еще и руль справа! Низзя - закон теперь такой! Телегу конфискуем, сено за штраф пойдет, и еще ты нам три шкуры за справедливый суд должен!
Едут дальше - глядь, мужик дерево на дрова рубит:
- Стой, - кричат, - ты чего топором размахался, на короля покушаешься?
Мужик глазами хлопает - дык я ж не видел, мне дрова нарубить надо, отвлекаться некогда.
- А разрешение на вырубку у тебя езь? В энтом лесу сам король на ценные породы зверей охотится - значит, лес королевский. А лес этот растет на земле - значит, и земля королевская. И вообще все вокруг королевское. Закон такой вчера вышел. А потому тебе надлежит сначала получить разрешение на проход в лес, потом разрешение на личный топор, а еще сертификат безопасного лесоруба и лицензию на вырубку этого дерева, а еще бизнес-план на утилизацию пеньков и рекультивацию земель - да не дай бог, ошибешься, не то дерево срубишь! И поспеши - за каждый докУмент будешь платить, а завтра мы еще десять новых докУментов придумывать будем. А пока заплати нам за то, что мы раскрыли твое грубое нарушение нашего нового закона. Да пофигу, что ты о нем не знал и что за всеми законами не уследишь - незнание закона не освобождает от ответственности, это тоже закон!
Мужик опять глазами хлопает и ножкой шаркает - какие такие лицензии, мы ж и так всегда понимали, что как надо делать - тыщу лет так жили.
- А вот не фиг жить по понятиям, - говорят, - теперь по закону жить будешь! А чтоб не спорил, вот те еще в рыло за препятствие правосудию и критику власти! Унесите!
Едут дальше - глядь, бабка у дороги пирожки продает:
- А ну, стой, старая! Покажи сертификат и лицензию!
Бабка глазами хлопает - всю жизнь путников кормила, все пирожками довольны были и никто никаких свинтификатов не требовал.
- Ах нету? Теперь закон такой - все должны платить за то, чтобы делать то, что делали всегда. Как за что - за то, чтобы государь разрешил работать. А еще чтобы заплатить пожарной инспекции, санитарной, юридической, налоговой... черт, еще кому-то, но сам не помню кому. А нам пофиг, что еще не заработала, - вот когда заплатишь, тогда и работай... до следующей проверки.
А тут, как назло, королю кот на глаза попался:
- А ну стой, мерзавец! Что-то мне твоя морда не нравится - ты не террорист, случайно? Что-то крадешься подозрительно... Ну-ка, предъяви докУменты для опознания! Ты мне усы и хвост в харю не тычь! На документах печать должна быть - у тебя на хвосте печать езь? Чей кот - а ну подать сюда! Эй, чиновник, пиши закон: к завтрему чтобы на каждой скотине был паспорт, а к паспорту - справки от ветеринара, жилконторы, соседей и господа бога. Ну и что, что справки будут дороже самой скотины - зато по закону будет. От господа бога зачем справку? Ну ты тупой... сам подумай - где они ее возьмут? А без нее докУменты недействительные будут - выпишем штраф, нашей казне опять прибыток.
Много король законов придумал, уже сам не мог вспомнить все законы. Нанял целую кучу людей, чтобы вместо него помнили, а те придумали законы, как соблюдать законы, и тоже наняли людей придумывать и запоминать новые законы... А чтобы законники не отвлекались от дел сих праведных, издал закон, что мужики должны кормить законников, да получше, а то вдруг чего забудут или перепутают.
Долго ли, коротко ли так жили - неведомо, некогда мужикам стало годы считать. Надо было крутиться, чтобы платить по всем законам, да еще и семью кормить.
Но вот однажды снова раздался шум и крики - опять народ скликать стали.
Пришли мужики, стоят, смотрят, дивятся. Вместо бочки - здоровенная трибуна, а на ней кого только нет. Стоят рядами принцы, их придворные, старые королевские дружинники - каждый с семейством, за ними колоннами всякие законники, судьи да адвокацы, да вояки-засадники, да челядь ихняя - и не сосчитать всех. А впереди всех - король с матюгальником. Только почему-то стоит задом к мужикам, а передом к трибуне.
Дождался король, пока притих народ, да как рявкнет в матюгальник:
- Хреново живете, неправильно. Законы не соблюдаете, воруете, налоги не платите, от Европы отстали! Верно говорю?
Толпа на трибунах хором: - Верно, батюшка, ой как верно!
Мужик сзади: - Дык эта...
Другие мужики на него: - Тихо, ты! Не мешай слушать!
Король снова спрашивает: - А ведь мы можем жить лучше, и мы хотим жить лучше!
Толпа на трибунах: - А то ж! Еще как хотим!!!
Мужику сзади заранее стукнули по башке, чтоб слушать не мешал.
Король сделал трагическое лицо: - Но у нас ничего не выйдет, пока мы не перестроим наше государство.
Толпа на трибуне: - Дык понятно! Батюшка знает, что делает!
Король продолжает: - Только надо помнить, что это дело сложное и дорогое - нам всем придется нелегко, а особливо мне.
Толпа на трибуне: - Ну дык оно так... Но мы в тебя верим, государь, веди нас!
Мужики сзади вполголоса: - Небось опять налоги поднимут да законы перепишут, ворюги...
Государь: - Значится так. Конспектируйте план работ. Чтобы законы работали, надо построить вертикаль власти, со мной, естественно, во главе. Сверху мне будет все видно - если замечу, что кто-то хапнул и не поделился со мной, замочу в сортире. Далее - чтобы не отрывать народ от работы и не загружать его неокрепший ум всякой фигней типа выборов, отныне политикой будем заниматься только я с друзьями, а остальные пусть работают лучше. А чтоб все честно было - мои друзья каждые 4 года меня снова выбирать будут. Вот тогда мы через 10 лет будем жить вдвое лучше.
Мужики сзади: - А мы?
Через плечо: - А вы работайте лучше, а не пьянствуйте! А то до сих пор половину налогов нам выплатить не можете, хотя в заначках деньги еще есть, точно знаю! А чтобы на работу больше времени оставалось, школы на молитвы заменим - все равно они вам не в прок.
Хотели мужики еще что-то спросить, да тут нарисовался полицейский и быстро прекратил дубиной прения. И то верно - нефиг болтать попусту, закон уже принят, а работа стоит.
И стало так быть. Посмотрел государь на дело рук своих - ляпота! Вокруг палат его - круче чем в Европах, зареченцы от зависти аж давятся. Ну а в деревни кому охота заглядывать - по дороге туда в грязи утонуть боязно. Бульк! - и как не было. Вот и не заглядывают. Зато и не выползет оттуда никто - государский взор не оскорбит.
* * *
Сидит мужик на завалинке своей старой хаты, смотрит на сияющие за болотной дорогой государские палаты, на палаты его друзей, что нынче министрами назвались, на толстопузых попов, на мордастых чиновников, на снующих как муравьи законников, торговцев, полицейских, смотрит и печально думает: "И нахрена мне вот это все понадобилось? А ведь как хорошо предки жили - у них всего-то два раза в год зареченцы добро крали, да и то, если их не успевали оглоблей перетянуть. Каждый делал свое дело, каждый имел столько, сколько сделал. Работали, пили пиво, пели и говорили за жисть. По праздникам ездили к зареченцам в гости, опять же пили, пели, морды друг другу били - не со зла, а от удали. А ежли заводился паразит - так его всем миром вразумляли, не словом, так оглоблей. И никто не спрашивал визу, прописку, паспорт и лицензию... А сейчас и поговорить-то даже не с кем - жена и то в валютные секретарши подалась на заработки, целыми сутками на работе пропадает. За речку съездить, что ли, - у них, по слухам, тоже один мужик остался. Выпьем пива, поговорим за жизнь, может, присоветует, как с государством расплатиться... А то ведь и последнюю избу отберут..."
Сентябрь 2010.