В первый класс гимназии поступали в возрасте 9-10 лет. Поэтому, читая рассказы русских классиков о гимназии и гимназистах, имеем в виду: «первоклассники» – это не семилетки, а дети, которые в наше время ходили бы в 3 или даже в 4 класс! «Гимназист 4 класса» – это 13-14 летний подросток, а «семиклассник» того времени – усатый юноша!
Гимназисты седьмого класса
2. Предварительная подготовка
Сейчас поступают в первый класс без экзаменов. Вступительные испытания в гимназию начала XX века требовали от учеников хороших начальных знаний русского языка, литературы, закона Божьего, арифметики и естествознания. Ученик должен был знать про существительные и глаголы, одушевлённые и неодушевлённые, решать задачи на сложение, вычитание, умножение и деление. Поэтому поступлению в гимназию предшествовала серьёзная домашняя подготовка.
3. Программа
В тогдашней гимназии совершенно не знали про такие предметы, как ОБЖ, «Окружающий мир», физкультуру, обществознание, химию и технологию (труд). Зато иностранных языков было аж четыре штуки – латинский, греческий, немецкий и французский (английский в те годы был совершенно не в моде), причём с самого первого класса! Чуть полегче было в реальных училищах – там, в отличие от гимназий, латинский и греческий языки в программу не входили.
4. Форма
Школьная форма того времени была обязательной, причём ученик был обязан носить форму даже во внеурочное время, если, например, шёл с родителями в театр, в гости или на торжественный ужин. Необязательной школьная форма была только в совершенно неформальной обстановке – скажем, дома или у самых близких друзей. У гимназистов форма была серого цвета с синим кантом, у реалистов – чёрного с жёлтым.
Гимназист
5. Оценки
С оценками было очень строго, особенно на экзаменах – а переводные экзамены проводились каждый год! За одну ошибку оценка снижалась сразу на балл. «Двойка» была не самой плохой оценкой. Пять ошибок – и вместо пятёрки отправляешься домой с «единицей» в портфеле! Помните рассказ Чехова «Случай с классиком», как бедный Ваня Оттепелев провалился на экзамене по греческому?
– Спросили меня, как будет будущее от «феро», а я… я вместо того, чтоб сказать «ойсомай», сказал «опсомай». Потом… потом… облеченное ударение не ставится, если последний слог долгий, а я… я оробел… забыл, что альфа тут долгая… взял да и поставил облеченное. Потом Артаксерксов велел перечислить энклитические частицы… Я перечислял и нечаянно местоимение впутал… Ошибся… Он и поставил двойку…
6. Дисциплина и наказания
Дисциплина в школах в те времена была крайне суровой, почти армейской. За порядком в школах следили специальные надзиратели, а главным надзирателем за порядком был инспектор, которого ученики боялись больше, чем директора! За провинности могли поставить в угол, посадить в карцер, оставить после уроков. За тяжёлые проступки могли исключить из гимназии – причём самым страшным наказанием было исключение «с волчьим билетом», то есть без права в дальнейшем поступить в какую-то другую школу вообще.
«А зачем нам знать все эти подробности?» – спросите вы. Ну, хотя бы для того, чтобы можно было читать и по-настоящему понимать рассказы и повести о школьниках того времени.
Возьмём, например, рассказ «Репетитор» А.П. Чехова. Можно просто прочитать его – и пожать плечами. А можно вспомнить те «мелочи», о которых мы узнали сегодня, и понять рассказ совершенно по-другому, намного глубже!
Вот Петя – «двенадцатилетний мальчуган в сером костюмчике». Репетитор Зиберов готовит его во II класс гимназии. Но ведь в I класс гимназии поступали в 9-10 лет! То есть 12-летний Петя должен идти в третий или даже в четвёртый класс. А значит, начального домашнего образования Петя не получал, в первый класс гимназии вовремя не поступал, – очевидно, семья Пети долгое время жила крайне бедно (а обучение в гимназии стоило 25 рублей в год); лишь совсем недавно дела чуть-чуть поправились и появилась призрачная возможность отдать «перестарка» Петю в гимназисты.
Вот репетитор Зиберов – «гимназист VII класса». Мы уже знаем, что в те годы семиклассник – это здоровый усатый юноша. Занимается он с Петей «по два часа ежедневно», за что получает «шесть рублей в месяц». Деньги это крохотные – для сравнения, учитель в гимназии получал в месяц около 100 рублей жалованья; сам Зиберов – репетитор очень плохой, в свои 17 лет он не может даже решить задачу по арифметике для II класса:
Купец купил 138 аршин черного и синего сукна за 540 рублей. Спрашивается, сколько аршин купил он того и другого, если синее стоило 5 рублей за аршин, а черное 3 рубля?
Вот отец семейства, отставной губернский секретарь Удодов. Губернский секретарь – это чиновник XII класса, «канцелярское ничтожество» (Акакий Акакиевич Башмачкин в сравнении с ним просто глыба, он титулярный советник, IX класс!). То, что Удодов, вышедши в отставку (то есть прослужив как минимум 30 лет), не дослужился ни до какого чина выше губернского секретаря, говорит о том, что человек этот обладает мало какими достоинствами.
– Не можете ли вы сегодня дать мне немного денег? – просит Зиберов робко. – Завтра мне нужно взносить плату за учение. Вы должны мне за шесть месяцев...
– Я? Ах, да, да... – бормочет Удодов, не глядя на Зиберова. – С удовольствием! Только у меня сейчас нету, а я вам через недельку... или через две...
Печальная картина! Беспощадный Чехов...