На uCrazy 9 лет 20 дней
Из истории кронштадтских верфей
Первое упоминание о кроншлотском судостроении относится к 7 августа 1705 года: вице-адмирал Корнелиус Крюйс докладывал Петру I, что из старого бударного днища (будара - небольшое одномачтовое судно с заостренной носовой частью и большим уклоном вперед) сделан под его руководством прамор (точнее прам - плоскодонная плавучая батарея, использовавшаяся также для подъема затонувших судов), на который установлены две 12- и пять 6-фунтовых пушек.
В 1707 году на о. Котлин ремонтировались боты для кораблей кроншлотской эскадры. Несмотря на худшие, по сравнению с петербургскими, условия работы, именно здесь достраивались прибывшие из Санкт-Петербурга три малые шнявы (парусные трехмачтовые военные суда для разведочной и посыльной служб) и бомбардирский корабль.
Согласно письму Крюйса главнокомандующему морскими силами России адмиралу Ф.М. Апраксину, 9 сентября 1713 году в Кроншлот на транспортных судах доставили в разобранном виде пять недостроенных бригантин, заложенных на реке Луге в 1712-го, но затем разобранных, согласно указу Петра I от 27 июня 1713 года, Крюйс заверял Апраксина, что эти суда будут собраны заново как только позволит погода, так же, как и другие разобранные бригантины, прибытие которых ожидалось. Всего таких судов было восемь.
Осенью того же года на о. Котлин прибыли с инспекцией Петр I и «господин бас» (так в то время называли главного кораблестроителя) И.М. Головин. Царь признал годными все корабли котлинской эскадры, кроме «Св. Антония», который из-за гнилости рекомендовал переделать в брандер (судно, наполнявшееся горючими и взрывчатыми веществами и предназначавшееся для поджога или взрыва неприятельских кораблей). В апреле 1714 г. под руководством английского фортификатора и судостроителя Эдуарда Лейна, служившего в России, на стоявших у о. Котлин линейных кораблях «Св. Екатерина» и «Виктория», а также на «Св. Антонии», заменили сгнившие мачты, а на фрегате «Св. Павел» произвели ремонт форштевня. Судя по донесению капитан-командора Шельтинга графу Апраксину, в начале мая того же года все кроншлотские линейные корабли прошли килевание, во время которого их подводные части были осмотрены, отремонтированы и окрашены под руководством петербургских корабельных мастеров Ная и Броуна. Осенью 1714 г. ремонтировались линейные корабли «Гавриил», «Рафаил» и «Перл», а зимой предстоял ремонт «Пернова», «Рандольфа» и «Аронделя».
Из-за нехватки рабочих рук и материалов, состояние дел на кроншлотских верфях обстояло не совсем благополучно, поэтому в начале декабря 1714 года сюда прибыл Петр, под руководством которого началась разработка грандиозного для того времени проекта переустройства Кроншлота, воплощенного в жизнь с некоторыми изменениями после смерти Петра. Уже в 1715 году дела пошли значительно быстрее: весной почти одновременно производился крупный капитальный ремонт линейных кораблей «Леферм», «Пернов» и «Арондель», а также фрегата «Св. Яков», которые было решено «валять» (наклонять корабль для ремонта повреждений в подводной части). Здесь же на кораблях «Нарва», «Шлиссельбург», «Перл», «Св. Екатерина» и «Рафаил», а также на фрегате «Эсперанс» заменили подгнившие мачты и произвели мелкий ремонт.
27 июня 1715 года случилось непредвиденное событие: в стоявший на внутреннем кроншлотском рейде линейный корабль «Нарва» ударила молния, отчего тот взорвался и затонул. Уже через несколько дней последовало указание Петра во что бы то ни стало поднять корабль, так как к нему быстро наносило песок, и образовавшаяся мель могла испортить фарватер. Петр предложил использовать для подъемных работ прам, мачт-лихтер (специальное судно для подъема мачт и килевания кораблей) и два эверса (мелкие одномачтовые суда). Через месяц в письме к царскому секретарю Макарову один из лучших петровских корабелов Федосей Скляев доносил, что ремонтировать затонувшую «Нарву» бесполезно, и, если выдержат кормовые балки, то корабль попробуют поднять не частями, а полностью. Однако сделать это удалось значительно позднее, в 1723 году, с помощью водолаза, вызванного из Амстердама, и мачт лихтера, прибывшего на о. Котлин в 1722-ом.
В начале 1716 года в Кроншлоте развернулось строительство 20 островских лодок, приспособленных к шхерным условиям, и 20 шлюпок к ним. Одновременно продолжался интенсивный ремонт флота. Так, на кораблях «Лондон», «Леферм» и «Пернов» заменяются сгнившие мачты. Особое место уделялось малярным работам, для которых английскими мастерами изготовлялись в Петербурге особые краски, доставлявшиеся затем на о. Котлин.
После некоторого затишья корабельные работы в 1717 года развернулись с новой силой. Весной на Котлине было построено из дуба 13 ботов и столько же шлюпок к ним, позднее отправленных в столицу. 3 июня того же года вновь возвратился корабельный мастер Броун, возглавивший судостроение и судоремонт. Сразу же после его прибытия в Кроншлот на пинке «Принц Александр» начали переделывать мачты, а позднее приступили к интенсивному килеванию кораблей котлинской эскадры. Первым ремонтировался флагманский корабль Петра I «Ингерманланд». Для работ на корабле «Лансдоу» Броун вызвал несколько петербургских мастеровых. В середине октября 1717 года в Кроншлот пришел на капитальный ремонт корабль «Британия».
Судя по указу Петра I от 13 ноября 1718 года о строительстве шлюпочных амбаров в Кроншлоте, шлюпками удалось обеспечить не только все корабли котлинской эскадры, но и создать их резерв на берегу. Заботясь о расширении масштаба ремонтных работ, мастер Броун затребовал в феврале 1718 года 120 плотников из полков Островского и Толбухина, размещавшихся на Котлине. Интересный факт стал известен из донесения Крюйса Сенату от 10 марта того же года: в недостроенной гавани Кроншлота могло строиться или капитально ремонтироваться одновременно сорок военных судов; и это несмотря на то, что знаменитый канал Петра Великого начали строить лишь спустя два месяца. Особое скопление кораблей и судов наблюдалось осенью 1718 года, когда одновременно здесь ремонтировались «Нептунус», «Москва», «Шлиссельбург», «Ле-ферм», «Рига», «Св. Екатерина» и «Ингерманланд». На свободных местах в гавани строилось шесть плашкоутов (пожарные суда), а также каперы (частновладельческие суда, вооружавшиеся для нападения на торговые корабли противника), галеры и лодки.
В начале 1719 года на место сданных в Адмиралтейство после ремонта кораблей «Леферм» и «Рига» установили старые корабли «Архангел Михаил» и «Гавриил», однако уже в январе того же года корабельный мастер сообщал через капитана Сиверса адмиралу Апраксину, что для ремонта они непригодны, предлагая затопить их в Рогервике, где намечалось строительство нового порта. В течение года в Кроншлоте ремонтировалось шесть эверсов, корабли «Ревель», «Гангут» и «Лондон», а также повторно «Ингерманланд» и «Шлиссельбург».
В ремонте «Гангута», находившегося под особой опекой царя, активное участие принимал петровский механик и фортификатор Анисим Маляров, поэтому уже 17 мая 1719 г. корабль вступил в строй действующих. Еще большее внимание уделялось линейному кораблю «Лесное», который сбился с фарватера и сел на мель у о. Котлин в мае того же года. Работами по его подъему руководил А.Д. Меншиков, ему помогали корабельные мастера Скляев и Франц. 29 июня Меншиков докладывал, что корабль с большим трудом введен в Котлинскую гавань, после чего предстоит килевание и установка новых мачт. Прошло больше месяца, прежде чем корабль «Лесное» вновь обрел плавучесть. Из восьми пришедших в Кроншлот для ремонта кораблей четыре подверглись килеванию в сентябре: «Ингерманланд», «Св. Александр», «Москва» и «Св. Екатерина». Эти факты говорят о непрочности линейных кораблей тех лет: часто их приходилось капитально ремонтировать дважды, а иногда (как «Ингерманланд») даже трижды в год. Кроме русских судов, в Котлинской гавани осенью 1719 года ремонтировались захваченные у шведов фрегаты «Вахмейстер» и «Карле Крон Вапен».
Постепенно в Кроншлоте скопилось много судов, обследование которых показало их непригодность к ремонту. По указанию Петра I суда затопили на подходах к Котлину, преградив тем самым путь шведским кораблям. 1720 г. прошел относительно спокойно для кроншлотских корабелов. Как и в предыдущие годы, большинство кораблей прошли весной килевание. На зиму и весну 1721 года пришлось завершение ремонта кораблей «Гангут» и «Лесное». Одновременно в Кроншлоте развернулись работы по достройке новых петербургских кораблей. - «Св. Петр» и «Пантелеймон-Виктория». В июне того же года, согласно резолюции Адмиралтейств-коллегий и указанию Крюйса, начался ремонт кораблей «Полтава» и «Рафаил», пострадавших от шторма в начале кампании, «Фридемакер», а также фрегата «Самсон», пинка «Принц Александр» и захваченных у шведов шняв «Эвва Элеонора» к «Полукс». В июле по указанию Петра I на корабле «Фридрихштадт» укоротили мачты, что сделало его более легким в управлении. В августе на капитальном ремонте находились «Астрахань», «Св. Александр» и «Москва». В то же время по указу Петра I ремонтировались еще пять кораблей, назначенных для участия в Мадагаскарской экспедиции.
Еще более интенсивный ремонт флота развернулся на о. Котлин в 1722 году: значительный объем работ производился на кораблях «Св. Александр», «Ревель», «Марльбург» и «Шлиссельбург», а также «Ингерманландия» и «Москва»; на фрегате «Амстердам-галей», в частности, было решено оборудовать шкиперские и боцманские «чуланы» и перенести вперед каюту командира. Одновременно разворачивалось крупное строительство флота. Интересно, что те корабли, которые планировалось ввести в строй в ближайшие два-три года, было решено, по указанию Петра, строить только в течение определенного отрезка времени - с мая до первых морозов, чтобы повысить их качество. Заслуживает внимания предложение Крюйса перенести якорные заводы из Новой Ладоги в Кроншлот, где они смогут работать на более дешевом угле, привозимом из Англии, по 1 руб. и 11 гривен вместо 2 руб. за пуд. Принимались меры и для улучшения качества корабельных материалов.
В 1722 году на Котлине существовало уже минимум две верфи, и работы производились как в старой гавани, где обычно ремонтировались корабли, так и в новой. Подтверждением того, что котлинские корабелы выполняли основные работы по судоремонту на русском побережье Балтийского моря, является распоряжение контр-адмирала Змаевича, в котором говорится о производстве мелкого ремонта в Ревеле прибывших из Гельсингфорса (Хельсинки) ластовых судов и крупного - на о. Котлин. Именно в Кронштадт (в 1722 г. в связи со строительством второй котлинской крепости Кроншлот был переименован в Кронштадт), приезжал в сентябре 1722 года генерал-адмирал Апраксин, чтобы подробнее ознакомиться с ходом строительства и ремонта судов. Глубокой осенью того же года здесь ремонтировались боты, снабжавшие флот в период кампании провиантом. Для строительства крупных кораблей начали возводить эллинги. Кроме галер, ботов и шлюпок в котлинских гаванях находилось на ремонте более двадцати военных кораблей, причем пять из них - на капитальном: «Гангут», «Св. Петр», «Фридемакер», «Пантелеймон-Виктория» и гукор «Кроншлот». О характере производившихся работ можно судить, например, по кораблю «Пантелеймон-Виктория» на основании донесения, написанного его командиром Вильстером, на имя обер-сарвайера И.М. Головина 14 июля 1723 г. Из этого документа видно, что корабль собирались обшить досками по типу «Гангута» и «Лесное», причем в корме более толстыми, чем в носовой оконечности и средней части; песочный балласт заменялся чугунным, а трюм предлагалось переделать таким образом, чтобы осадка кормой оказалась большей, чем до ремонта, переделка коснулась и рангоута: мачты укорачивались на два, а стеньги - на три фута. Следует также добавить, что ремонт кораблей и судов обычно осуществлялся под руководством тех же корабельных мастеров, которые их строили.
В 1724 году на о. Котлин, кроме продолжавшегося строительства эллингов и морского канала, начали строить доки. Управление этими работами по указу от 5 октября 1724 г. перешло в ведение Адмиралтейств-коллегий. Первое применение доков можно отнести к следующему случаю: во время продолжительного шторма (19-25 июля) у форта Красная Горка, сильно пострадали линейные корабли «Москва», «Марльбург», «Св. Михаил», «Полтава», а также фрегаты «Кискен» и «Амстердам-Галей»; небывало короткие сроки ремонта девяти судов (кронштадтские корабелы, кроме того, привели в порядок парусное вооружение на кораблях «Дербент», «Рафаил» и фрегате «Винд Хунд») были бы невозможны без использования новых судоподъемных сооружений. Как видим, кронштадтские верфи петровской эпохи играли важную роль в становлении, развитии и поддержании боеспособности Балтийского флота.
В 1707 году на о. Котлин ремонтировались боты для кораблей кроншлотской эскадры. Несмотря на худшие, по сравнению с петербургскими, условия работы, именно здесь достраивались прибывшие из Санкт-Петербурга три малые шнявы (парусные трехмачтовые военные суда для разведочной и посыльной служб) и бомбардирский корабль.
Согласно письму Крюйса главнокомандующему морскими силами России адмиралу Ф.М. Апраксину, 9 сентября 1713 году в Кроншлот на транспортных судах доставили в разобранном виде пять недостроенных бригантин, заложенных на реке Луге в 1712-го, но затем разобранных, согласно указу Петра I от 27 июня 1713 года, Крюйс заверял Апраксина, что эти суда будут собраны заново как только позволит погода, так же, как и другие разобранные бригантины, прибытие которых ожидалось. Всего таких судов было восемь.
Осенью того же года на о. Котлин прибыли с инспекцией Петр I и «господин бас» (так в то время называли главного кораблестроителя) И.М. Головин. Царь признал годными все корабли котлинской эскадры, кроме «Св. Антония», который из-за гнилости рекомендовал переделать в брандер (судно, наполнявшееся горючими и взрывчатыми веществами и предназначавшееся для поджога или взрыва неприятельских кораблей). В апреле 1714 г. под руководством английского фортификатора и судостроителя Эдуарда Лейна, служившего в России, на стоявших у о. Котлин линейных кораблях «Св. Екатерина» и «Виктория», а также на «Св. Антонии», заменили сгнившие мачты, а на фрегате «Св. Павел» произвели ремонт форштевня. Судя по донесению капитан-командора Шельтинга графу Апраксину, в начале мая того же года все кроншлотские линейные корабли прошли килевание, во время которого их подводные части были осмотрены, отремонтированы и окрашены под руководством петербургских корабельных мастеров Ная и Броуна. Осенью 1714 г. ремонтировались линейные корабли «Гавриил», «Рафаил» и «Перл», а зимой предстоял ремонт «Пернова», «Рандольфа» и «Аронделя».
Из-за нехватки рабочих рук и материалов, состояние дел на кроншлотских верфях обстояло не совсем благополучно, поэтому в начале декабря 1714 года сюда прибыл Петр, под руководством которого началась разработка грандиозного для того времени проекта переустройства Кроншлота, воплощенного в жизнь с некоторыми изменениями после смерти Петра. Уже в 1715 году дела пошли значительно быстрее: весной почти одновременно производился крупный капитальный ремонт линейных кораблей «Леферм», «Пернов» и «Арондель», а также фрегата «Св. Яков», которые было решено «валять» (наклонять корабль для ремонта повреждений в подводной части). Здесь же на кораблях «Нарва», «Шлиссельбург», «Перл», «Св. Екатерина» и «Рафаил», а также на фрегате «Эсперанс» заменили подгнившие мачты и произвели мелкий ремонт.
27 июня 1715 года случилось непредвиденное событие: в стоявший на внутреннем кроншлотском рейде линейный корабль «Нарва» ударила молния, отчего тот взорвался и затонул. Уже через несколько дней последовало указание Петра во что бы то ни стало поднять корабль, так как к нему быстро наносило песок, и образовавшаяся мель могла испортить фарватер. Петр предложил использовать для подъемных работ прам, мачт-лихтер (специальное судно для подъема мачт и килевания кораблей) и два эверса (мелкие одномачтовые суда). Через месяц в письме к царскому секретарю Макарову один из лучших петровских корабелов Федосей Скляев доносил, что ремонтировать затонувшую «Нарву» бесполезно, и, если выдержат кормовые балки, то корабль попробуют поднять не частями, а полностью. Однако сделать это удалось значительно позднее, в 1723 году, с помощью водолаза, вызванного из Амстердама, и мачт лихтера, прибывшего на о. Котлин в 1722-ом.
В начале 1716 года в Кроншлоте развернулось строительство 20 островских лодок, приспособленных к шхерным условиям, и 20 шлюпок к ним. Одновременно продолжался интенсивный ремонт флота. Так, на кораблях «Лондон», «Леферм» и «Пернов» заменяются сгнившие мачты. Особое место уделялось малярным работам, для которых английскими мастерами изготовлялись в Петербурге особые краски, доставлявшиеся затем на о. Котлин.
После некоторого затишья корабельные работы в 1717 года развернулись с новой силой. Весной на Котлине было построено из дуба 13 ботов и столько же шлюпок к ним, позднее отправленных в столицу. 3 июня того же года вновь возвратился корабельный мастер Броун, возглавивший судостроение и судоремонт. Сразу же после его прибытия в Кроншлот на пинке «Принц Александр» начали переделывать мачты, а позднее приступили к интенсивному килеванию кораблей котлинской эскадры. Первым ремонтировался флагманский корабль Петра I «Ингерманланд». Для работ на корабле «Лансдоу» Броун вызвал несколько петербургских мастеровых. В середине октября 1717 года в Кроншлот пришел на капитальный ремонт корабль «Британия».
Судя по указу Петра I от 13 ноября 1718 года о строительстве шлюпочных амбаров в Кроншлоте, шлюпками удалось обеспечить не только все корабли котлинской эскадры, но и создать их резерв на берегу. Заботясь о расширении масштаба ремонтных работ, мастер Броун затребовал в феврале 1718 года 120 плотников из полков Островского и Толбухина, размещавшихся на Котлине. Интересный факт стал известен из донесения Крюйса Сенату от 10 марта того же года: в недостроенной гавани Кроншлота могло строиться или капитально ремонтироваться одновременно сорок военных судов; и это несмотря на то, что знаменитый канал Петра Великого начали строить лишь спустя два месяца. Особое скопление кораблей и судов наблюдалось осенью 1718 года, когда одновременно здесь ремонтировались «Нептунус», «Москва», «Шлиссельбург», «Ле-ферм», «Рига», «Св. Екатерина» и «Ингерманланд». На свободных местах в гавани строилось шесть плашкоутов (пожарные суда), а также каперы (частновладельческие суда, вооружавшиеся для нападения на торговые корабли противника), галеры и лодки.
В начале 1719 года на место сданных в Адмиралтейство после ремонта кораблей «Леферм» и «Рига» установили старые корабли «Архангел Михаил» и «Гавриил», однако уже в январе того же года корабельный мастер сообщал через капитана Сиверса адмиралу Апраксину, что для ремонта они непригодны, предлагая затопить их в Рогервике, где намечалось строительство нового порта. В течение года в Кроншлоте ремонтировалось шесть эверсов, корабли «Ревель», «Гангут» и «Лондон», а также повторно «Ингерманланд» и «Шлиссельбург».
В ремонте «Гангута», находившегося под особой опекой царя, активное участие принимал петровский механик и фортификатор Анисим Маляров, поэтому уже 17 мая 1719 г. корабль вступил в строй действующих. Еще большее внимание уделялось линейному кораблю «Лесное», который сбился с фарватера и сел на мель у о. Котлин в мае того же года. Работами по его подъему руководил А.Д. Меншиков, ему помогали корабельные мастера Скляев и Франц. 29 июня Меншиков докладывал, что корабль с большим трудом введен в Котлинскую гавань, после чего предстоит килевание и установка новых мачт. Прошло больше месяца, прежде чем корабль «Лесное» вновь обрел плавучесть. Из восьми пришедших в Кроншлот для ремонта кораблей четыре подверглись килеванию в сентябре: «Ингерманланд», «Св. Александр», «Москва» и «Св. Екатерина». Эти факты говорят о непрочности линейных кораблей тех лет: часто их приходилось капитально ремонтировать дважды, а иногда (как «Ингерманланд») даже трижды в год. Кроме русских судов, в Котлинской гавани осенью 1719 года ремонтировались захваченные у шведов фрегаты «Вахмейстер» и «Карле Крон Вапен».
Постепенно в Кроншлоте скопилось много судов, обследование которых показало их непригодность к ремонту. По указанию Петра I суда затопили на подходах к Котлину, преградив тем самым путь шведским кораблям. 1720 г. прошел относительно спокойно для кроншлотских корабелов. Как и в предыдущие годы, большинство кораблей прошли весной килевание. На зиму и весну 1721 года пришлось завершение ремонта кораблей «Гангут» и «Лесное». Одновременно в Кроншлоте развернулись работы по достройке новых петербургских кораблей. - «Св. Петр» и «Пантелеймон-Виктория». В июне того же года, согласно резолюции Адмиралтейств-коллегий и указанию Крюйса, начался ремонт кораблей «Полтава» и «Рафаил», пострадавших от шторма в начале кампании, «Фридемакер», а также фрегата «Самсон», пинка «Принц Александр» и захваченных у шведов шняв «Эвва Элеонора» к «Полукс». В июле по указанию Петра I на корабле «Фридрихштадт» укоротили мачты, что сделало его более легким в управлении. В августе на капитальном ремонте находились «Астрахань», «Св. Александр» и «Москва». В то же время по указу Петра I ремонтировались еще пять кораблей, назначенных для участия в Мадагаскарской экспедиции.
Еще более интенсивный ремонт флота развернулся на о. Котлин в 1722 году: значительный объем работ производился на кораблях «Св. Александр», «Ревель», «Марльбург» и «Шлиссельбург», а также «Ингерманландия» и «Москва»; на фрегате «Амстердам-галей», в частности, было решено оборудовать шкиперские и боцманские «чуланы» и перенести вперед каюту командира. Одновременно разворачивалось крупное строительство флота. Интересно, что те корабли, которые планировалось ввести в строй в ближайшие два-три года, было решено, по указанию Петра, строить только в течение определенного отрезка времени - с мая до первых морозов, чтобы повысить их качество. Заслуживает внимания предложение Крюйса перенести якорные заводы из Новой Ладоги в Кроншлот, где они смогут работать на более дешевом угле, привозимом из Англии, по 1 руб. и 11 гривен вместо 2 руб. за пуд. Принимались меры и для улучшения качества корабельных материалов.
В 1722 году на Котлине существовало уже минимум две верфи, и работы производились как в старой гавани, где обычно ремонтировались корабли, так и в новой. Подтверждением того, что котлинские корабелы выполняли основные работы по судоремонту на русском побережье Балтийского моря, является распоряжение контр-адмирала Змаевича, в котором говорится о производстве мелкого ремонта в Ревеле прибывших из Гельсингфорса (Хельсинки) ластовых судов и крупного - на о. Котлин. Именно в Кронштадт (в 1722 г. в связи со строительством второй котлинской крепости Кроншлот был переименован в Кронштадт), приезжал в сентябре 1722 года генерал-адмирал Апраксин, чтобы подробнее ознакомиться с ходом строительства и ремонта судов. Глубокой осенью того же года здесь ремонтировались боты, снабжавшие флот в период кампании провиантом. Для строительства крупных кораблей начали возводить эллинги. Кроме галер, ботов и шлюпок в котлинских гаванях находилось на ремонте более двадцати военных кораблей, причем пять из них - на капитальном: «Гангут», «Св. Петр», «Фридемакер», «Пантелеймон-Виктория» и гукор «Кроншлот». О характере производившихся работ можно судить, например, по кораблю «Пантелеймон-Виктория» на основании донесения, написанного его командиром Вильстером, на имя обер-сарвайера И.М. Головина 14 июля 1723 г. Из этого документа видно, что корабль собирались обшить досками по типу «Гангута» и «Лесное», причем в корме более толстыми, чем в носовой оконечности и средней части; песочный балласт заменялся чугунным, а трюм предлагалось переделать таким образом, чтобы осадка кормой оказалась большей, чем до ремонта, переделка коснулась и рангоута: мачты укорачивались на два, а стеньги - на три фута. Следует также добавить, что ремонт кораблей и судов обычно осуществлялся под руководством тех же корабельных мастеров, которые их строили.
В 1724 году на о. Котлин, кроме продолжавшегося строительства эллингов и морского канала, начали строить доки. Управление этими работами по указу от 5 октября 1724 г. перешло в ведение Адмиралтейств-коллегий. Первое применение доков можно отнести к следующему случаю: во время продолжительного шторма (19-25 июля) у форта Красная Горка, сильно пострадали линейные корабли «Москва», «Марльбург», «Св. Михаил», «Полтава», а также фрегаты «Кискен» и «Амстердам-Галей»; небывало короткие сроки ремонта девяти судов (кронштадтские корабелы, кроме того, привели в порядок парусное вооружение на кораблях «Дербент», «Рафаил» и фрегате «Винд Хунд») были бы невозможны без использования новых судоподъемных сооружений. Как видим, кронштадтские верфи петровской эпохи играли важную роль в становлении, развитии и поддержании боеспособности Балтийского флота.
Комментарии1
