лубок Александра Левченко.
Ding, бля, an Zich,-
приговаривал Кант,
С уважением глядя на кружку
И шнапс в неё наливая...
В глубинах этой посуды
Скрыты мудрость и скорбь мировая!
Её воспоют поэты,
И памятник ей воздвигнет
Человечество, кружкой спасенное
От ужасов трезвой жизни.
приговаривал Кант,
С уважением глядя на кружку
И шнапс в неё наливая...
В глубинах этой посуды
Скрыты мудрость и скорбь мировая!
Её воспоют поэты,
И памятник ей воздвигнет
Человечество, кружкой спасенное
От ужасов трезвой жизни.
Крик журавля раздался в небе осеннем...
Вот бы мне два крыла журавлиных,
Я б летал высоко, словно птица,
Кричал безнаказанно гадости всякие,
Милиционерам бы места срамные показывал.
Вот бы мне два крыла...
Вот бы мне два крыла журавлиных,
Я б летал высоко, словно птица,
Кричал безнаказанно гадости всякие,
Милиционерам бы места срамные показывал.
Вот бы мне два крыла...
Я беззаботен,
Как лёгкий воздушный шарик.
Я улыбаюсь
Улыбкой дебильной, но доброй.
Я люблю всех -
Шолом! Вива Куба!
Да здравствует всё!
Стакан подставляй, товарищ.
Как лёгкий воздушный шарик.
Я улыбаюсь
Улыбкой дебильной, но доброй.
Я люблю всех -
Шолом! Вива Куба!
Да здравствует всё!
Стакан подставляй, товарищ.
Я -птица белая,
С пробитым крылом,
Разбитым *блом,
Охуелая...
С пробитым крылом,
Разбитым *блом,
Охуелая...
Электрик на столбе,
между землёй и небом,
С бутылкой пустой вместо трубы подзорной.
Он видит то,
чего нам не дано увидеть,
Всё, что нам не узнать никогда,
он давно уже знает…
И бессмысленно пить,
ему подражать пытаясь –
Рождённый ползать
электриком стать не может.
между землёй и небом,
С бутылкой пустой вместо трубы подзорной.
Он видит то,
чего нам не дано увидеть,
Всё, что нам не узнать никогда,
он давно уже знает…
И бессмысленно пить,
ему подражать пытаясь –
Рождённый ползать
электриком стать не может.
Уходит моя крутизна былая,
Сентиментален я стал и лиричен.
Вот змея бумажного сделал,
Цветами его украсил,
Привязал к нему колокольчики,
Разноцветные ленты из шёлка,
А слово "х*й" написать постеснялся....
Видимо, я старею.
Сентиментален я стал и лиричен.
Вот змея бумажного сделал,
Цветами его украсил,
Привязал к нему колокольчики,
Разноцветные ленты из шёлка,
А слово "х*й" написать постеснялся....
Видимо, я старею.
Еле слышный перезвон бутылок
В авоське раннего прохожего
Звучит тихой музыкой зимнего утра.
Самураем себя представляю,
Благородным, красивым и сильным...
Или учителем древней борьбы,
Взмахом ноги врагов повергающим в ужас.
Но в зеркало гляну - плюну в сердцах,
И горько, навзрыд заплачу.
Мерцает загадочно сумрак вечерний,
Опадает листва, что-то шепчет невнятно,
Тайны исполнены древние книги...
Вот куплю пистолет - и всё станет понятно.
Разве любовь есть на свете! -
горестно кто-то воскликнет.
Но я улыбнусь незаметно
и на жену свою гляну -
Вон она ходит, худая,
взглядом бессмысленным смотрит...
А ты говоришь - нет любви.
П ожилой самурай на завалинке
Ворчит, времена ругая -
Харакири как делают - стыдно смотреть!
Да и сакэ не то уже нынче...
Остановилась драка.
замерли на миг могучие мужики —
клин журавлиный над деревней...
Лай соседских собак мешает уснуть...
Искусству харакири
Обучить бы их всех!
Да, красота обладает невероятною силой —
Думал я, наблюдая,
Как жена мясорубку вращает.
Присуще юности
Стремленье к саморазрушению —
Зарядка по утрам, гантели...
Напильником подправив топор,
Сижу на крылечке с двухтомником Ницше.
В тихие летние ночи так хорошо размышлять…
В одну и ту же реку дважды войти невозможно,
Трудно выпить дважды одну и ту же водку.
Крепко стою на земле, за забор ухватившись,
Потрясен и взволнован глубиной своей мысли
В авоське раннего прохожего
Звучит тихой музыкой зимнего утра.
Самураем себя представляю,
Благородным, красивым и сильным...
Или учителем древней борьбы,
Взмахом ноги врагов повергающим в ужас.
Но в зеркало гляну - плюну в сердцах,
И горько, навзрыд заплачу.
Мерцает загадочно сумрак вечерний,
Опадает листва, что-то шепчет невнятно,
Тайны исполнены древние книги...
Вот куплю пистолет - и всё станет понятно.
Разве любовь есть на свете! -
горестно кто-то воскликнет.
Но я улыбнусь незаметно
и на жену свою гляну -
Вон она ходит, худая,
взглядом бессмысленным смотрит...
А ты говоришь - нет любви.
П ожилой самурай на завалинке
Ворчит, времена ругая -
Харакири как делают - стыдно смотреть!
Да и сакэ не то уже нынче...
Остановилась драка.
замерли на миг могучие мужики —
клин журавлиный над деревней...
Лай соседских собак мешает уснуть...
Искусству харакири
Обучить бы их всех!
Да, красота обладает невероятною силой —
Думал я, наблюдая,
Как жена мясорубку вращает.
Присуще юности
Стремленье к саморазрушению —
Зарядка по утрам, гантели...
Напильником подправив топор,
Сижу на крылечке с двухтомником Ницше.
В тихие летние ночи так хорошо размышлять…
В одну и ту же реку дважды войти невозможно,
Трудно выпить дважды одну и ту же водку.
Крепко стою на земле, за забор ухватившись,
Потрясен и взволнован глубиной своей мысли
Я сожгу парашют, съем пепел,
Компас достану в кустах,
На дорогу тёмную выйду
Чёрных, как ночь, очках.
И вот я иду -
Прост, как Толстой
С холодной, как у Дзержинского, головой.
Куда я иду?
А хер меня знает...
Да и разницы никакой.
Компас достану в кустах,
На дорогу тёмную выйду
Чёрных, как ночь, очках.
И вот я иду -
Прост, как Толстой
С холодной, как у Дзержинского, головой.
Куда я иду?
А хер меня знает...
Да и разницы никакой.
Комментарии3
